ИГОРЬ ЗАПРАВДИН
Балетный пианист Венской Государственной Оперы, организатор и артистический директор Гала-концертов, лауреат международных балетных конкурсов

Игорь Заправдин:

Я родился в легендарном и романтическом городе Севастополе.
Мои родители сделали всё возможное, чтобы я вырос и состоялся как гармонически целостная личность и нашёл ту профессию, в которой я смог бы раскрыть свой творческий потенциал.
Вне этой профессии моё существование было бы бесцельным.
Музыка и Балет, Балет и Музыка! Эти два неразрывных составляющих будут сопровождать меня всю жизнь.
Уместно было бы вспомнить моё пребывание в музыкальной школе и балетной студии, где я с увлечением постигал азы будущей профессии - правда, не всегда с должным энтузиазмом.
Балет манил и увлекал куда больше, чем музыка. Хотелось только праздника, коим был для меня танец. Но мама методично и терпеливо, честь ей и хвала, заставляла заниматься игрой на фортепиано по несколько часов в день.
И тогда долгожданным вознаграждением становилось посещение балетной студии. Кстати, именно с неё и начался мой бурный роман с балетом, полный любви и преданности.

Игорь Заправдин:
Окончив Севастопольскую музыкальную школу по классу фортепиано (педагог Ольга Уновна Тамбре), я вместе с мамой отправился покорять Москву. Подготовленную и обыгранную программу мы считали вполне достойной. Но, как оказалось, степень достоинства кардинально отличалась от той, которая требовалась на вступительных экзаменах в музыкальное училище при Московской Государственной Консерватории имени П.И. Чайковского.
Нам посоветовали пройти предварительное прослушивание. Проживавший в доме композиторов профессор Чернов оказал любезность и уделил начинающему пианисту полчаса своего драгоценного времени. От вынесенного им вердикта мне и маме стало не по себе. "Программа недостаточной сложности. Может, у вас есть в запасе другие произведения?" - поинтересовался профессор. К счастью, я имел в репертуаре сонатину Гайдна, "Шествие гномов" Грига и этюд "Гроза" Листа. С этой программой можно было бы попробовать свои силы на экзамене, но возникал вопрос: где и на чём заниматься?
На всё про всё у меня была неделя. В Москве мы остановились у родственников в Орехово-Борисове, и было неудобно лишний раз обременять родственников, к тому же у них дома не было инструмента.
Поразмыслив, мама, учитель с внушительным стажем, отправилась в расположенную неподалёку общеобразовательную школу на встречу с директором. Нам позволили заниматься в актовом зале, где стояло разбитое пианино. Я с упоением стал осваивать фортепиано фабрики "Красный Октябрь". Предельно сконцентрированное внимание и конкурсный азарт помогли мне неплохо сдать "специальность" и другие дисциплины. Самым сложным экзаменом оказался музыкальный диктант.
Так или иначе меня зачислили на фортепианное отделение в класс известного педагога Павла Валериановича Месснера, внешне чем-то похожего на артиста Евгения Евстигнеева. Только сейчас я понимаю, какое это было счастье - учиться у Месснера! Та манера исполнения, которой я владею сейчас - это в большей степени заслуга Павла Валериановича, моего Учителя.

Школа его пианистической игры впитала в себя старейшие традиции, берущие своё начало от Ференца Листа. Может быть именно поэтому я с особым удовольствием исполняю произведения этого композитора.
Годы учёбы в училище стали школой жизни. Ожидание урока с Месснером волновало до потери сознания. Каждое занятие превращалось в некий экзамен, достойно выдержать который было не всегда легко. Сутуловатый Павел Валерианович был строг, но справедлив. Своей размашистой походкой он входил в аудиторию, уверенно открывал крышку «Стейнвея», брал в руки ноты, усаживался в удобное кресло и таинство познания начиналось. Иногда уроки музыки переносились в консерваторию. Этот храм музыки всегда вызывал трепет.
Попасть на концерты великих музыкантов не представлялось возможным, но всё-таки праздники иногда случались. В один из таких дней Месснер привёл меня в Большой зал консерватории на репетицию сольного концерта Святослава Рихтера. Величайший пианист играл сонаты Бетховена. Затаив дыхание, я окунулся в бездонный океан звуков, философски выстроенных гением фортепианной игры.

Игорь Заправдин:
Наверное, это было ощущение полного восторга и счастья, потому что уже тогда я понимал в чём мое предназначение. Мой сценический дебют в качестве балетного пианиста состоялся в Государственном Концертном Зале «Россия». В это время я работал в московском театре «Русский балет», которым руководил народный артист СССР Вячеслав Гордеев.
В первых рядах - всегда поддерживающие меня родители и друзья. Ответственность невероятная - всё-таки не каждый день играешь легендам русского балета Надежде Павловой и Вячеславу Гордееву. Диктор Центрального Телевидения Светлана Моргунова объявляет: «Доницетти «Вариации». Хореография Джорджа Баланчина. Партия фортепиано - Игорь Заправдин».
Состояние близкое к возвышенному. Волнение только подстёгивает. Уже с первыми аккордами всё пошло как по маслу, но только до того момента, когда Гордеев вышел на свою вариацию. Вдруг я обнаружил, что часть нотного материала осталась в гримёрной комнате. Это было сродни параличу. Но лишь капельки пота, подленько падавшие на клавиши, выдавали напряжение. Нужно продолжать играть. Но как?.. Ритм движения я держал железно. Старожилы не припомнят такого ускоренного курса обучения импровизации. В данном случае - на темы Доницетти. Исполняя вариацию, Гордеев незаметно для зрителя кинул фразу в кулисы: «Что с Игорем?» И случайно оказавшийся там солист театра Николай Смирнов растерянно произнёс: «У него кончились ноты». А я продолжал играть. Недостающий нотный материал мне принесли лишь к финалу балета..

Игорь Заправдин:
Куда только не заносило нас в поисках новых впечатлений! Случались и экстремальные ситуации. В рамках культурного обмена между Россией и Францией в Государственном Музее имени Пушкина была выставлена знаменитая «Джоконда» Леонардо Да Винчи. Не увидеть этот шедевр было бы преступлением. Очередь за вожделённым билетом на выставку растянулась от Александровского сада до Кропоткинской набережной. Пришлось стоять всю ночь. Но мы как истинные ценители прекрасного выдержали это испытание. И уже утром, в ожидании чуда, входили в музей.
Как-то в газете «Вечерняя Москва» напечатали объявление: «Киностудии «Мосфильм» требуются молодые люди до 25 лет с музыкальным образованием для участия в фильме «Розыгрыш» Владимира Меньшова».
В этом возрасте мало кто не мечтает стать артистом, тем более в Москве. Недолго думая, я отправился на кастинг. Меня переполняло какое-то неведомое чувство: хотелось петь, казалось, что выросли крылья. Но толпа ожидающих у проходной немного охладила мой пыл. Потребовалось около двух часов, чтобы дождаться того момента, когда мне было позволено предстать перед озверевшим от усталости ассистентом режиссёра.
Кастинг прошёл удачно. Как ни странно, выбор пал на меня - внешние данные соответствовали одному из образов. Получив приглашение на собеседование с Меньшовым, я впервые попал в святая святых - на «Мосфильм», главную киностудию страны. Но даже после этого особых надежд не питал. Я и в тот момент думал, что на мне свет клином не сошёлся.
Позже на мое имя в общежитие пришло заказное письмо. В нем сообщалось о сумме гонорара и начале съёмок. Как в сказке! Только финал у этой истории грустный. Директор училища Лариса Леонидовна Артынова была категорически против. Негоже, дескать, студенту престижного музыкального академического колледжа при Московской консерватории отвлекаться на всякую киношную ерунду...
Вот такой обидный розыгрыш моей судьбы.