А.К. Памятник еще нельзя увидеть?
Андрей Коробцов:
Он закрыт баннером... такое непредсказуемое стечение обстоятельств. У нас Юбилей победы, 75 лет и вдруг такое событие, Пандемия.
А.К. У вас закончился карантин?
Андрей Коробцов:
К сожалению, нет. Я думаю что дата открытия будет понятна только после того, когда закончится этот карантин и режим самоизоляции.
А.К.Мне кажется, что открытие Мемориала возможно 22 июня, или может быть, если не получится - тогда совпадет с какой-то военно-исторической датой в августе-сентябре, когда были сильные бои на этом направлении?
Андрей Коробцов:
Оговаривали какие-то варианты. 22 июня предложили ветераны, но пока нет подтверждения даты от организаторов этого открытия .
Конечно, 22 июня - это один из вариантов, и может быть действительно эта дата больше подходит по эмоциональному состоянию. Потому что этот день - день памяти и скорби и по состоянию души он здесь ближе, чем 9 мая.
Но если к концу июня карантин не закончится, то следующая возможная дата - это 3 сентября, официальная дата окончания 2 мировой войны, когда Япония подписала капитуляцию.
Пока ничего не понятно. Хочется, чтобы на открытии памятника присутствовали ветераны, а главное - что пока такая ситуация небезопасна для них.
Они так ждали открытия Мемориала, а теперь ждут, когда все закончится, чтобы присутствовать на открытии .
Помимо самого памятника, у нас четыре гектара ушло под застройку территории и небольшой музейный павильон.
А.К. Андрей, а лицо солдата, его образ - он собирательный или Вы выбрали одного из погибших бойцов?
Андрей Коробцов:
Я сначала хотел сделать своего деда, который прошел всю войну. У меня несколько дедов сражались, один из них пропал без вести .Я о нем думал постоянно, когда лепил этот памятник, мысли меня не покидали о том, что он возможно тоже где-то здесь сражался.
А.К. То есть Вы его душу вложили в памятник?
Андрей Коробцов:
Об этом я думал сначала: это памятник моему деду отчасти. Но хотел использовать лицо другого дедушки, который прошел всю войну и вернулся живым. Оказалось, что у него достаточно сложные черты лица и когда я сделал портрет его в рабочей модели, я понял, что это не совсем то....
Нам помогло российское военно-историческое общество: добыли книги реальных бойцов ржевской битвы у министерства обороны и предоставили нам. В этих книгах было много портретных фотографий и я буквально от одного глаза взял, от другого нос и из разных фотографий собрал портрет.
А.К. Значит, образ воина собирательный? Мне думается, что решение пришло к Вам в процессе творчества. Я верю, что когда скульптор работает над созданием статуи, он уже не принадлежит себе - у него возникает некая связь с мировым разумом и я даже верю, что в Вашем Памятнике есть жизнь .
Андрей, у меня вопрос о музее, который создан при Мемориале: ветераны и их родственники могут продолжать пополнять его новыми сведениями, фотографиями своих близких, погибших в Ржевский битве?
Андрей Коробцов:
Можно присылать. У нас есть входная группа, ведущая к Памятнику. На ней выбито около 17 или 18 тысяч фамилий солдат - столько поместилось, а все остальные фамилии можно найти внутри музея. В залах музея установлены тачпады, на которых каждый из посетителей может набрать фамилию своего предка, сражавшегося, и на экране выйдет подробная информация о боевом пути, о том в каком войсковом соединении он сражался, где погиб, где родился - вся информация, которая имеется там представлена. Сбор информации идет до сих пор и нужно, чтобы все все кто может, присылали данные - база будет пополняться постоянно.
А.К.
Это очень важно. Думаю, у нас нет ни одного человека в стране, у которого близкие не сражались в этой битве, битве за освобождение Ржева, за подступы к Москве.
Я знаю о поисковых отрядах, которые здесь подо Ржевам постоянно находят бойцов, погибших
Андрей Коробцов:
Мы приезжали туда с архитектором. В один из таких военно-полевых лагерей и это наверное одно из самых ярких впечатлений, которое я испытал за время работы над Мемориалом. Когда эти полтора миллиона убитыми и ранеными сжимаются для тебя до судьбы одного человека, который лежит в гробу перед тобой, тогда все это по другому воспринимается. И ты понимаешь, что этих 75 лет просто как будто не было. Иначе все это воспринимается…
А.К. Я Вас понимаю. Мой дед тоже воевал здесь, он совсем молодой был, когда он ушел на войну, а в 33 года, он погиб здесь, у деревни Михеево, 4 сентября 1942 года.
Когда я смотрю репортажи ребят из поисковых отрядов - меня пробирает дрожь и необъяснимое чувство причастия к истории.
А когда Вы на месте и видите это своими глазами, наверное перед Вашими глазами просто встает эта битва, и она так звучит, что можно оглохнуть. Мне так кажется.
Андрей Коробцов:
Да, и ты понимаешь: родись ты лет 80 назад, в одном из этих гробов вполне возможно лежал бы сам... И действительно, сложно наверное найти семью, которой не коснулась бы эта трагедия и удивительно, но я на своей памяти не могу вспомнить какой-либо проект, который вызывал бы такой же резонанс. Огромное количество отзывов приходило: люди писали, присылали фотографии своих родственников мне в соцсетях. Говорили, что это действительно нужно, что они давно этого ждали и что обязательно приедут на открытие.
Очень большой резонанс и действительно большое количество людей ждут этого события.